Каждый день у Уклейки и Уклея был веселым и радостным.
С утра с задорными криками вместе со своими друзьями они носились по песчаной отмели, хватали упавших в воду мошек и собирали ароматную цветочную пыльцу, проплывающую мимо.
После этого они соревновались, кто дольше всех удержится на сильном течении под черной корягой или кто выше всех выпрыгнет из воды.
А потом они отправлялись что-нибудь исследовать.
Любопытную Уклейку интересовало абсолютно все. Поэтому веселую стайку серебристых рыбок можно было увидеть повсюду – и в дремучих зарослях водорослей, и на стремительных каменистых перекатах, и в сонных тенистых заводях, и на солнечных отмелях песчаных пляжей. И где бы они ни оказывались, они всегда занимались своим любимым делом – всюду совали свои любопытные носы и от удивления округляли свои и без того круглые глаза.
А потом они придумывали разные озорные забавы, которые взрослые рыбы совсем не одобряли. И не только рыбы.
Встретив среди водорослей лениво жующего леща, уклейки окружали его и начинали дразнить. Они хором весело кричали: «Дядя Лещ, что ты ешь? Дядя Лещ, что ты ешь?»
Лещ сначала не обращал на них внимания, потом хмурился, потом топорщил плавники и, наконец, бросался на обидчиков. Уклейки тут же удирали на мелководье, куда большой круглый лещ заплыть не мог, и дразнились оттуда еще отчаянней.
Увидев компанию темно-зеленых двухстворчатых ракушек, которые, раскрыв свои створки, дремали на солнышке, они незаметно подкрадывались к ним с песчинками во рту и бросали их точно между створками. А потом удирали, весело хихикая. А вслед им неслось: «Тьфу-тьфу! Безобразие! Кошмар! Почтенным ракушкам нельзя уже спокойно подремать на солнышке!» Отплевавшись от песка, ракушки рассерженно захлопывались и надолго уходили в себя, не отвечая на вопросы и ни с кем не разговаривая.
А если в реку падал большой черный жук и неуклюже барахтался в воде, пытаясь взлететь, уклейки наперегонки мчались к нему и хватали ртами его растопыренные лапы. Жук с перепугу начинал отчаянно молотить по воде крыльями и, наконец, с трудом взлетал. Натужно жужжа, с воплями «Караул! Спасите! Помогите!» он тащил по воде озорных уклеек, которые весело шлепали по ней серебристыми хвостами и повизгивали от восторга. Накатавшись, они одна за другой отцеплялись. А жук с отчаянным гудением резко взмывал вверх и, не разбирая дороги, уносился прочь от опасной реки.
Вечером, когда солнце садилось и все вокруг погружалось в зеленые сумерки, уклейки заплывали под листья кувшинок. Они слушали неторопливую сказку на ночь, которую им рассказывало течение реки, сонно бормочущее под деревянным мостиком неподалеку. Уклейки засыпали и спали до самого утра, медленно шевеля хвостами и улыбаясь во сне.
