В соседнем королевстве, там, где на башне дворца позолоченный флюгер, а во дворе фонтан, обсаженный розами, очень хорошо жилось кошкам. Людям, конечно, там тоже жилось неплохо, но кошки в королевстве чувствовали себя хозяевами. Еще бы, ведь у них был настоящий Кошачий Король – с угольно-черной шерстью, с белыми лапками и белой грудкой и с длинными-предлинными усами. Правда, потом он стал человеком, но кошки прекрасно знали, кем он был на самом деле.
А получилось это вот как.
На следующую ночь после того, как Королева родила сына, она увидела во сне большого черного ворона, старого, как время, и мудрого, как лунный свет.
Ворон влетел в королевскую спальню, сел на изголовье королевской кровати и прокаркал, что если ее сына кто-то назовет не по имени и не Его Высочеством, то, кем его назовут, в того он в тот же миг и превратится.
И неважно, назовут ли его так умышленно или случайно, от нежности или от злости, от большой учёности или по глупости. И что единственный способ избавить его от этого бедствия – как можно скорее его короновать.
Услышав это, Королева горько заплакала и проснулась, а Король, узнав о пророчестве, разозлился. Мало того что королевским наследникам все кому не лень пророчат всякие гадости - то какие-нибудь обиженные феи, то прохожие нищенки, теперь вот приснившийся ворон, - так они еще и короны хотят его лишить! Отдать корону младенцу, еще чего не хватало! А потом, может быть, это был и не вещий сон, а самый что ни на есть обычный, а во сне любая глупость может привидеться.
Дело в том, что Король стал королем недавно и еще не успел навластвоваться досыта и нарадоваться от души всякими королевскими радостями. И мысль о том, что он должен отдать свою корону, пусть даже собственному сыну, была ему невыносима. Он ее и не отдал.
Но постарался предусмотреть все, чтобы пророчество не исполнилось.
Король издал указ, в котором под страхом смерти запрещалось называть королевского сына любыми другими словами, кроме как «Ваше Высочество» или же по имени.
Еще он придумал, как сделать, чтобы служанки в присутствии принца молчали. Для этого на пороге покоев Его Высочества был поставлен специальный человек, который давал всем входящим ложку уксуса из большой бутылки. Выплюнуть уксус было нельзя, а проглотить противно, в результате чего служанки лишались возможности сюсюкать с царственным младенцем и называть его разными глупыми словечками.
Кроме того, Король запретил в королевстве сравнения, иносказания и преувеличения, что огорчило влюбленных и повергло в уныние королевских поэтов.
Также он отменил детские игры, вроде игры в лошадки и игры в садовника, и запретил как детям, так и взрослым пользоваться дразнилками и прозвищами.
Король предпринял много чего ещё, чтобы только не расставаться со своей любимой короной, и от этого жизнь в королевстве, а особенно в королевском дворце стала невыносимой.
Но, как это часто бывает, несмотря на все предосторожности, то, чего Король с Королевой больше всего опасались, как раз и случилось.
